Comprehensive treatment of cervical intraepithelial neoplasia
- Authors: Mkrtchian L.S.1, Grivtsova L.I.1, Kiseleva V.I.1, Aleshina A.M.1, Krikunova L.I.1
-
Affiliations:
- Tsyb Medical Radiological Scientific Center – branch of the National Medical Research Center for Radiology
- Issue: Vol 23, No 1 (2021)
- Pages: 62-67
- Section: ORIGINAL ARTICLE
- URL: https://gynecology.orscience.ru/2079-5831/article/view/63736
- DOI: https://doi.org/10.26442/20795696.2021.1.200670
- ID: 63736
Cite item
Full Text
Abstract
Aim. To study the effectiveness of the use of Neovir (sodium oxodihydroacridinyl acetates) as immunomodulatory and antiviral drug in the comprehensive treatment of various grade cervical intraepithelial neoplasia (CIN). Study design: prospective comparative study.
Materials and methods. The study included 60 patients (mean age 34.7±8.2 years) with morphologically verified various grade CIN, who were received comprehensive treatment, including the use of Neovir (sodium oxodihydroacridinyl acetate) as the drug with immunomodulatory and antiviral activity, 250 mg/2 ml intramuscularly every 48 hours, 10 injections before (group 1) or after (group 2) multi-stage radiosurgical diagnostic and treatment procedure or only a similar surgical intervention (group 3). All patients underwent complete clinical, morphological and laboratory examination with monitoring for the presence of high-risk human papillomavirus (HPV) in the cervical scraping and the dynamics of peripheral blood lymphocyte subpopulations.
Results. Dynamic follow-up showed that in a month after surgery, patients who were treated with radiosurgical resection as monotherapy (group 3) had the lowest rate of complete epithelialization of the cervical stump – 30.0% vs 55.0 and 65,0% in the group 1 and group 2 respectively. In this group, the proportion of patients with persistent viral infection was 1.5–2 times higher than in the groups where an antiviral drug was used in combination with radiosurgical intervention – 35.7% vs 17.6 and 22.2% in the group 1 and group2, respectively. In 6 months, elimination of high-risk HPV in groups with comprehensive treatment reached 94.5 in the group 1 and 94.1% in the group 2 (p>0.05) vs 78.6% in the group 3. The lowest number of TNK- and NK-cells was found in the group of patients who received radiosurgical treatment as monotherapy, which correlated with the highest incidence of high-risk HPV persistence after treatment in this group.
Conclusions. In patients with various grade CIN, the use of an immunomodulatory drug with antiviral activity in combination with radiosurgical intervention promotes early epithelialization of the cervix and elimination of high-risk HPV, which is confirmed by significant changes in the lymphocyte subpopulations which provide antiviral immunity.
Full Text
Рак шейки матки (РШМ) входит в число наиболее распространенных злокачественных новообразований в мире, занимая 2-е место среди опухолей репродуктивной системы у женщин [1]. В Российской Федерации за последнее десятилетие наблюдается неуклонный рост впервые выявленных случаев заболевания (прирост – 24,8%, среднегодовой темп – 2,14%), а также показателей смертности от РШМ (прирост – 6,71%, среднегодовой темп – 0,65%) с максимальным удельным весом в возрасте до 35 лет [2].
Важнейшим фактором канцерогенеза РШМ является инфицирование вирусом папилломы человека (ВПЧ) высокого канцерогенного риска (ВКР), который инициирует развитие, прогрессирование и последующую опухолевую трансформацию цервикальных интраэпителиальных неоплазий (cervical intraepithelial neoplasia – CIN) [3, 4].
Частота выявления ВПЧ ВКР коррелирует со степенью неопластических изменений в цервикальном эпителии: ДНК ВПЧ 16/18 при интраэпителиальных поражениях легкой степени (low-grade squamous intraepithelial lesions – LSIL) определяется в 25,8% случаев, при тяжелой степени (high grade squamous intraepithelial – lesions HSIL) – 51,9%, а при инвазивных карциномах – в 69,4% [5]. Вопрос о существовании ВПЧ-отрицательных опухолей шейки матки остается дискутабельным, и ряд авторов связывают обнаружение таких форм с артефактами методик исследования, когда отрицательные образцы ДНК ВПЧ могут представлять ложноотрицательные результаты [6]. С учетом обнаруженной обратной корреляции количества ДНК ВПЧ ВКР со степенью интеграции ДНК одной из причин невыявления ВПЧ может быть очень низкое количество его копий (ниже порога чувствительности определения) при высокой степени интеграции вируса [7].
С появлением вирусной концепции цервикального канцерогенеза эффективное этиопатогенетическое лечение ВПЧ-ассоциированных поражений шейки матки может предотвратить развитие злокачественного процесса и прогрессирование заболевания до инвазивных форм [8].
Традиционные хирургические методы лечения преинвазивных неоплазий в виде монотерапии не всегда приводят к эффективной элиминации вируса, что, в свою очередь, не может полностью исключить возможность рецидива [9, 10]. Мультифокальные очаги поражения с латентной и субклинической формами папилломавирусной инфекции, экспрессия персистирующей ДНК ВПЧ, отсутствие адресного этиопатогенетического воздействия обусловливают высокий риск рецидивирования CIN (от 15 до 70%), тем самым обеспечивая низкую эффективность лечения [11, 12].
Активный поиск новых патогенетически обоснованных методов лечения вирусассоциированной неопластической патологии шейки матки является актуальной проблемой современной онкологии [13].
До настоящего времени нет окончательного мнения относительно некоторых вопросов профилактики и лечения ВПЧ-ассоциированной патологии. С учетом высокого риска рецидивирования ВПЧ-ассоциированных CIN важным представляется рассмотрение особенностей функционирования иммунной системы женщин с разной степенью поражения и не только и не столько локального, но и системного иммунного ответа [14]. Этот вопрос представляется достаточно интересным с точки зрения возможности применения комбинации противовирусных препаратов и иммунокорригирующей терапии в составе лечебных мероприятий, которые позволили бы повысить эффективность лечения CIN и снизить частоту рецидивов.
Материал и методы
В отделении лучевых и комбинированных методов лечения гинекологических заболеваний Медицинского радиологического научного центра им. А.Ф. Цыба – филиала ФГБУ «НМИЦ радиологии» Минздрава России (директор – доктор медицинских наук С.А. Иванов) проведены обследование и лечение 60 больных с морфологически верифицированными CIN разной степени тяжести (рис. 1) со средним возрастом 34,7±8,2 года, сформированных в 3 клинические группы методом «случай–контроль». Распределение больных в группах в зависимости от тяжести неопластического процесса не имело значимых различий (р>0,05).
Рис. 1. Клиническая характеристика больных.
Fig. 1. Clinical characteristics of patients
В 1-й (n=20) и 2-й (n=20) группах больным проводилось комплексное лечение, включающее применение иммуномодулирующего противовирусного препарата Неовир (оксодигидроакридинилацетат натрия) по схеме: 250 мг/2 мл внутримышечно через каждые 48 ч, 10 инъекций соответственно до или после радиохирургической лечебно-диагностической процедуры. В 3-й группе (n=20) выполнялось только аналогичное хирургическое вмешательство.
Радиохирургическая лечебно-диагностическая манипуляция выполнялась на высокочастотном радиоволновом аппарате Surgitron и предполагала эксцизию экзоцервикса с использованием петли LLETZ™, иссечение эндоцервикса с использованием электрода в виде паруса-конизатора, кюретаж удаленного ложа и оставшейся части цервикального канала с захватом области внутреннего зева [15].
Всем больным до лечения проводилось полное клинико-морфологическое и лабораторное обследование, включающее ВПЧ-тестирование и определение показателей иммунного статуса (клеточного и гуморального иммунитета).
Наличие, типовую принадлежность ДНК ВПЧ 14 генотипов ВКР (16, 18, 31, 33, 35, 39, 45, 51, 52, 56, 58, 59, 66, 68), а также вирусную нагрузку (количество копий ДНК ВПЧ на 100 тыс. клеток человека) исследовали в объединенных соскобах эпителия цервикального канала (эндоцервикс) и наружной поверхности шейки матки (экзоцервикс). Анализ выполняли методом полимеразной цепной реакции в режиме реального времени на амплификаторе Rotor-Gene (Corbett Research, Австралия) с использованием тест-системы и «АмплиСенс ВПЧ ВКР генотип-титр FL» (ФБУН «Центральный НИИ эпидемиологии» Роспотребнадзора).
Иммунофенотип субпопуляций лимфоцитов периферической крови оценивался методом многопараметровой проточной цитометрии с применением прямых флуорохромных конъюгатов моноклональных антител к основным антигенам лейкоцитов человека. Оцениваемые маркеры представлены в табл. 1.
Таблица 1. Диагностические маркеры Table 1. Diagnostic markers | |||
Антиген | Антитело | Клон | Целевая популяция |
CD3 | анти-CD3 | SK7 | Т-клетки |
CD19 | анти-CD19 | SJ25C1 | В-клетки |
CD16+56+ | CD16+56+ | 3G8 | NK-клетки |
CD4 | анти-CD4 | RPA-T4 | Субпопуляция Т-хелперов |
CD8 | анти-CD8 | RPA-T8 | Субпопуляция Т-супрессоров |
CD45 | анти-CD45 | 2D1 | Лейкоциты |
.
Образцы крови больных инкубировали в соответствии со стандартными операционными процедурами постановки реакции иммунофлуоресценции, для каждого больного анализировалась в динамике одна проба, сочетающая в себе антитела к антигенам CD56, CD16, CD4, CD8, CD19, CD3, CD45 и позволяющая одномоментно анализировать все основные популяции лимфоцитов.
Учет реакции прямой иммунофлуоресценции проводили на проточном цитометре BDFACS Canto II. Для аккуратного статистически значимого анализа исследовали не менее 100 000 клеток из каждой пробы. Полученные данные анализировали в программе FCS 3.0.
Последовательный алгоритм цитометрического анализ представлен на рис. 2.
Рис. 2. Цитометрический анализ субпопуляционного состава лимфоцитов. Анализ образца периферической крови, больная М., 1978 года рождения: а – выделение лимфоцитарного гейта на основании экспрессии CD45 антигена (CD45+ клетки-лейкоциты выделены красным, лимфоциты Р2 выделены зеленым цветом); б – оценка количества CD3+ Т-клеток (верхний левый квадрант) и CD16+56+ NK-клеток (правый нижний квадрант); в – анализ количества CD8+ Т-цитотоксических лимфоцитов (верхний левый квадрант) и CD4+ Т-хелперов (правый нижний квадрант), двойных позитивных CD4+CD8+ (верхний правый квадрант) клеток; г – цитометрический анализ количества CD19+ В-лимфоцитов (верхний левый квадрант) и CD3+ Т-лимфоцитов (правый нижний квадрант).
Fig. 2. Cytometric analysis of lymphocyte subpopulations. Analysis of a peripheral blood sample, patient M., born in 1978: a – isolation of a lymphocyte gate based on the expression of the CD45 antigen (CD45+ leukocyte cells are highlighted in red, P2 lymphocytes are highlighted in green); b – estimation of the number of CD3+ T cells (upper left quadrant) and CD16+56+ NK cells (right lower quadrant); c – analysis of the number of CD8+ T-cytotoxic lymphocytes (upper left quadrant) and CD4+ T-helpers (right lower quadrant), double positive CD4+CD8+ (upper right quadrant) cells; d – cytometric analysis of the number of CD19+ B-lymphocytes (upper left quadrant) and CD3+ T-lymphocytes (right lower quadrant).
Статистическая обработка результатов исследования проводилась с применением программ Statistica версия 8.0 (StatSoft Inc., США), SPSS Statistics 17.0 для персонального компьютера с использованием методов описательной и непараметрической статистики (критерий Уилкоксона, тест Манна–Уитни и др.). Статистическая обработка результатов проводилась с помощью пакета программ Statistica 6.0 (StatSoft Inc., США).
Результаты
По результатам обследования до начала лечения ВПЧ ВКР был выявлен у 49 больных CIN I–III из всей анализируемой группы.
Обнаруженные ВПЧ ВКР в виде моно- или множественной инфекции были представлены практически полной линейкой тестируемых 14 генотипов. Лидирующим генотипом был ВПЧ-16 – 75,5% (37) случаев, из них в виде моноинфекции – 48,9% (24), множественной инфекции – 26,6% (13). ВПЧ 18, 31 и 33-го типа наблюдались в одинаковом количестве случаев – по 10,2% (по 5 случаев), из них в виде моноинфекции – только в 1/3 случаев – 10,2% (5). У одной пациентки с предварительным диагнозом CIN II зафиксировано наличие 5 типов ВПЧ ВКР – 16, 31, 33, 35, 39.
Уровень ВПЧ-инфицированности в группах был сопоставим: 85,0% (17), 90,0% (18) и 70,0% (14) случаев – соответственно в 1, 2 и 3-й группах (p>0,05). Частота встречаемости ВПЧ-16 в группах также не имела значимых различий – у 76,5% (13), 83,3% (15) и 64,3% (9) ВПЧ-инфицированных больных соответственно 1, 2 и 3-й групп (p>0,05).
Вирусная нагрузка у ВПЧ-позитивных больных CIN I–III была высокой, ее средний уровень составил 6,22±0,98 lgЕ7/105 клеток. Средний уровень вирусной нагрузки в группах значимо не различался: 6,7±1,0, 6,1±1,0, 6,1±0,8 lgЕ7/105 клеток соответственно в 1, 2 и 3-й группах (p=0,33); рис. 3.
Рис. 3. Сравнительный уровень вирусной нагрузки в группах.
Fig. 3. Comparative levels of viral load in groups.
Проведен анализ показателей кроветворения и иммунологического гомеостаза в группах больных с разным планом лечения (n=60). Средние значения изученных параметров представлены в табл. 2.
Таблица 2. Значения изученных показателей крови в клинических группах Table 2. Values of the studied blood parameters in clinical groups | |||||||||
Показатель крови | 1-я группа | 2-я группа | 3-я группа | ||||||
среднее ± стандартная ошибка | медиана | разброс | среднее ± стандартная ошибка | медиана | разброс | среднее ± стандартная ошибка | медиана | разброс | |
Лейкоциты (¥103/мкл) | 6,87±0,3 | 7,7 | 4,1–10,5 | 6,7±0,4 | 6,2 | 3,2–11,4 | 7,3±0,4 | 7,0 | 4,5–13,0 |
Лимфоциты, % | 30,1±1,4 | 30,8 | 13,6–45,0 | 28,0±2,1 | 29,5 | 17,1–43,2 | 30,6±1,7 | 29,0 | 9,3–48,3 |
Моноциты, % | 6,7±0,7 | 6,0 | 4,4–10,0 | 7,4±0,5 | 7,6 | 4,5–12,3 | 7,6±0,4 | 7,4 | 5,2–10,4 |
Гранулоциты (суммарно, %) | 61,7±1,9 | 59,6 | 47,9–79,5 | 59,1±2,6 | 60,7 | 47,8–76,1 | 59,9±2,6 | 60,4 | 41,1–85,9 |
Интерлейкин-10, пг/мл | 8,75±0,4 | 8,8 | 8,2–9,2 | 8,4±0,6 | 8,7 | 7,7–8,7 | 7,8±0,9 | 7,8 | 7,2–8,5 |
Интерлейкин-6, пг/мл | 2,8±1,2 | 2,3 | 1,9–4,7 | 1,9±1,2 | 1,4 | 1,1–3,3 | 1,75±0,5 | 1,7 | 1,4–2,1 |
Фактор некроза опухоли a, пг/мл | 5,4±1,7 | 4,9 | 4,2–8,4 | 3,5±0,6 | 3,2 | 3,1–4,2 | 3,8±0,2 | 3,8 | 3,7–3,8 |
CD3+, % | 77,6±1,1 | 78,2 | 63,5–85,6 | 74,1±1,2 | 75,9 | 60,1–83,2 | 76,5±1,3 | 77,4 | 65,2–88,3 |
CD3, клетки/мкл | 1548±83 | 1464 | 857–2686 | 1413±94 | 1334 | 781–2174 | 1652±121 | 1625 | 409–3283 |
CD4+, % | 48,9±1,2 | 49,4 | 36,3–62,6 | 47,0±1,7 | 46,9 | 25,7–60,5 | 49,6±1,1 | 49,2 | 39,8–61,6 |
CD4, клетки/мкл | 977±58 | 950 | 463–1856 | 891±62 | 934 | 334–1394 | 1075±83 | 1012 | 309–2192 |
CD8+, % | 25,4±0,8 | 25,7 | 16,7–36,9 | 22,7±1,1 | 23,3 | 12,0–33,1 | 25,7±1,3 | 26,0 | 14,4–36,3 |
CD8, клетки/мкл | 515±34 | 503 | 234–919 | 444±41 | 457 | 159–785 | 554±49,0 | 537 | 185–1183 |
TNK-клетки, % | 0,8±0,2 | 0,4 | 0,0–4,0 | 0,4±0,1 | 0,2 | 0,1–2,2 | 0,5±0,1 | 0,4 | 0,1–2,4 |
NK-клетки, % | 10,9±0,9 | 11,0 | 3,8–25,0 | 10,4±1,0 | 9,9 | 3,8–24,1 | 10,3±1,1 | 8,6 | 2,4–22,7 |
NK, клетки/мкл | 255±28 | 202 | 86–619 | 224±34 | 179 | 68–389 | 219±32 | 168 | 84–708 |
В-клетки, % | 11,3±0,6 | 10,8 | 4,1–19,7 | 14,3±0,88 | 14,4 | 8,6–28,1 | 11,9±0,7 | 12,2 | 5,6–16,9 |
В-клетки/мкл | 244±20,1 | 207 | 119–574 | 266±19,2 | 246 | 135–451 | 251±22,4 | 242 | 109–628 |
Изучение особенностей субпопуляционного состава лимфоцитов в анализируемых группах до лечения показало снижение относительного количества минорной популяции TNK-клеток (CD3+CD16+CD56+). Относительное содержание данной популяции во всей анализируемой группе было ниже пороговых значений в 53,7% случаев. Это указывает на разбалансированность функций иммунитета и диктует необходимость проведения корригирующей иммунотерапии.
При изучении влияния разных схем лечения на состояние иммунной системы на сроке 1 мес установлены межгрупповые статистически значимые различия в относительном количестве TNK- и NK-клеток (табл. 3). Известно, что это субпопуляции, которые наряду с цитотоксическими Т-клетками отвечают за реализацию противовирусного иммунитета. Отличия по количеству остальных иммунологических показателей оказались статистически незначимы.
Таблица 3. Сопоставление средних значений субпопуляций лимфоцитов после лечения в группах Table 3. Comparison of mean values of lymphocyte subpopulations after treatment in groups | ||||
Показатель | 1-я группа | 2-я группа | 3-я группа | Уровень достоверности, р-value |
TNK-клетки (CD3+CD15+CD56+), % | 1,02±0,2 | 0,6±0,09 | 0,3±0,05 | 0,008 |
NK-клетки (CD3-CD16+CD56+), клетки/мкл | 283±41 | 202±28 | 138±7 | 0,022 |
NK-клетки (CD3-CD16+CD56+), % | 11,5±1,5 | 10,4±0,6 | 6,9±1,9 | 0,018 |
*Достоверность отличий при сравнении 1 и 3-й группы. |
По завершении лечения более низкое количество TNK-клеток, а также более низкое относительное и абсолютное количество NK-клеток выявлено в группе больных, которым проводилось радиохирургическое лечение в монорежиме (3-я группа). При этом количество данных клеток было значимо ниже, чем в группе больных, получавших иммуномодулятор до лечения. Проведение хирургического лечения без использования иммуномодулятора способствовало снижению указанных субпопуляций лимфоцитов на сроке 1 мес по сравнению с исходными данными (рис. 4), тогда как в группах с комплексной терапией были зафиксированы стабилизация/повышение уровня TNK- и NK-клеток, что позволяет обосновать целесообразность включения иммуномодуляторов в схемы хирургического лечения CIN разной степени тяжести, независимо от ВПЧ-инфицированности.
Рис. 4. Динамика субпопуляций лимфоцитов в группах до лечения и на сроке 1 мес после лечения.
Fig. 4. Dynamics of lymphocyte subpopulations in groups before treatment and in 1 month after treatment.
Морфологическое исследование операционного материала, полученного в результате радиохирургической манипуляции, выявило более тяжелую патологию шейки матки в 13 (21,7%) из 60 случаев: у 3 (50,0%) из 6 больных с предварительным диагнозом CIN I обнаружены CIN II (2 случая) и CIN III (1 случай), а у 10 (41,7%) из 24 пациенток с CIN II – CIN III/СIS. Таким образом, использование многоступенчатой высокочастотной (3,8–4,0 МГц) радиоволновой хирургической лечебно-диагностической манипуляции на шейке матки позволило адекватно оценить степень тяжести цервикального патологического процесса и реализовать раннюю диагностику внутриэпителиального РШМ у женщин репродуктивного возраста.
При динамическом наблюдении наименьшая частота полной эпителизации культи шейки матки через месяц после хирургического вмешательства наблюдалась у больных CIN, которым выполнялась радиохирургическая резекция в монотерапии (3-я группа) – в 30,0% случаев (рис. 5). Применение иммуномодулирующего препарата Неовир, независимо от времени проведения и наличия ВПЧ ВКР, позволило повысить восстановление анатомической структуры шейки матки в 55,0 и 65,0% случаев соответственно в 1 и 2-й группах (р>0,05).
Рис. 5. Уровень эпителизации культи шейки матки у больных в зависимости от проведенного лечения на сроке 1 мес.
Fig. 5. The level of cervical stump epithelialization in patients, depending on the treatment received after 1 month.
При мониторинге через 1 мес ВПЧ ВКР выявлен у 12 (24,5%) из 49 ВПЧ-инфицированных больных. Уровень средней вирусной нагрузки был значимо ниже по сравнению с аналогичным показателем до лечения – 3,7±1,8 lgЕ7/105 против 6,7±1,1 lgЕ7/105 (p=0,01). Наиболее часто сохранение персистенции вируса наблюдалось в группе больных, которым выполнялось только хирургическое лечение – в 35,7% случаев, что оказалось в 1,5–2 раза выше по сравнению с группами с использованием противовирусного препарата совместно с радиохирургическим вмешательством – 17,6 и 22,2% соответственно в 1 и 2-й группах (рис. 6).
Рис. 6. ВПЧ-инфицированность больных в зависимости от проведенного лечения на сроке 1 мес.
Fig. 6. HPV infection in patients depending on the treatment received after 1 month.
При дальнейшем наблюдении во всех группах происходило уменьшение количества ВПЧ-положительных случаев (рис. 7).
Рис. 7. Динамика ВПЧ-положительных случаев в группах на разных сроках наблюдения.
Fig. 7. Dynamics of HPV-positive cases in groups at different periods of follow-up.
Однако в группе больных, которым было выполнено только радиохирургическое вмешательство, ВПЧ-инфицированными на сроке 6 мес оставались 21,4% больных. Таким образом, элиминация ВПЧ ВКР на этом сроке в группах с использованием противовирусного препарата достигала 94,5 и 94,1% случаев (р>0,05) соответственно в 1 и 2-й группах против 78,6% – в 3-й группе.
Заключение
У больных CIN разной степени тяжести применение иммуномодулятора с противовирусной активностью совместно с радиохирургическим вмешательством способствует элиминации вируса у ВПЧ-позитивных больных и ранней эпителизации шейки матки, независимо от ВПЧ-инфицированности.
Полученные в результате исследования значимые изменения субпопуляций лимфоцитов, отвечающих за реализацию противовирусного иммунитета, свидетельствуют о целесообразности включения препарата Неовир (250 мг через 48 ч №10) в алгоритм комплексного лечения данной категории больных, обеспечивающего снижение риска рецидивирования CIN с реализацией вторичной профилактики инвазивного РШМ.
Вклад авторов. Лиана Сирекановна Мкртчян – отбор, обследование и лечение пациентов, обзор публикаций по теме исследования, статистическая обработка и интерпретация данных, написание текста рукописи. Людмила Юрьевна Гривцова – разработка дизайна исследования, сбор и обработка клинико-лабораторного материала, анализ и интерпретация данных, статистическая обработка данных, написание текста рукописи. Валентина Ивановна Киселева – сбор и обработка клинико-лабораторного материала, анализ и интерпретация данных. Анна Михайловна Алешина – сбор лабораторного материала, оценка иммунологических показателей, формирование базы данных, написание текста рукописи. Людмила Ивановна Крикунова – разработка дизайна исследования, проверка критически важного содержания, утверждение рукописи для публикации.
Конфликт интересов. Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
Conflict of interests. The authors declare no conflict of interests.
About the authors
Liana S. Mkrtchian
Tsyb Medical Radiological Scientific Center – branch of the National Medical Research Center for Radiology
Author for correspondence.
Email: liana6969@mail.ru
D. Sci. (Med.)
Russian Federation, ObninskLiudmila Iu. Grivtsova
Tsyb Medical Radiological Scientific Center – branch of the National Medical Research Center for Radiology
Email: grivtsova@mail.ru
D. Sci. (Biol.)
Russian Federation, ObninskValentina I. Kiseleva
Tsyb Medical Radiological Scientific Center – branch of the National Medical Research Center for Radiology
Email: kivapim@mail.ru
Cand. Sci. (Med.)
Russian Federation, ObninskAnna M. Aleshina
Tsyb Medical Radiological Scientific Center – branch of the National Medical Research Center for Radiology
Email: kivapim@mail.ru
biologist
Russian Federation, ObninskLiudmila I. Krikunova
Tsyb Medical Radiological Scientific Center – branch of the National Medical Research Center for Radiology
Email: krikunova_li@mail.ru
D. Sci. (Med.), Prof.
Russian Federation, ObninskReferences
- Bray F, Ferlay J, Soerjomataram I, et al. Global Cancer Statistics 2018: GLOBOCAN Estimates of Incidence and Mortality Worldwide for 36 Cancers in 185 Countries. CA Cancer J Clin 2018; 68: 394–424.
- Злокачественные новообразования в России в 2017 году (заболеваемость и смертность). Под ред. А.Д. Каприна, В.В. Старинского, Г.В. Петровой. М.: МНИОИ им. П.А. Герцена – филиал ФГБУ «НМИЦ радиологии» Минздрава России, 2018 [Malignant neoplasms in Russia in 2017 (morbidity and mortality). Ed. A.D. Kaprina, V.V. Starinsky, G.V. Petrova. Moscow: MNIOI im. P.A. Gertsena – filial FGBU «NMITs radiologii’ Minzdrava Rossii, 2018 (in Russian)].
- Короленкова Л.И. Цервикальные интраэпителиальные неоплазии и ранние формы рака шейки матки: клинико-морфологическая концепция цервикального канцерогенеза. М., 2017 [Korolenkova L.I. Cervical intraepithelial neoplasias and early forms of cervical cancer: clinical and morphological concept of cervical carcinogenesis. Moscow, 2017 (in Russian)].
- Крикунова Л.И., Мкртчян Л.С., Киселева В.И. Патогенетические основы развития и трансформации неопластических процессов шейки матки. Сб. научных работ лауреатов областных премий и стипендий. Выпуск 11. Калуга: Калужский государственный институт развития образования, 2015; с. 93–102 [Krikunova L.I., Mkrtchyan L.S., Kiseleva V.I. Pathogenetic basis for the development and transformation of neoplastic processes of the cervix. Sat. scientific works of laureates of regional awards and scholarships. Issue 11. Kaluga: Kaluga State Institute of Education Development, 2015; p. 93–102 (in Russian)].
- Bruni L, Albero G, Serrano B, et al. ICO/IARC Information Centre on HPV and Cancer (HPV Information Centre). Human Papillomavirus and Related Diseases in the WORLD. Summary Report 17 June 2019. Available at: https://hpvcentre.net/statistics/reports/XWX.pdf. Accessed: 20.01.2021.
- Rodríguez-Carunchio L, Soveral I, Steenbergen RD, et al. HPV-negative carcinoma of the uterine cervix: a distinct type of cervical cancer with poor prognosis. BJOG 2015; 122 (1): 119–27.
- Мкртчян Л.С. Химиолучевое лечение местнораспространенного рака шейки матки и факторы прогноза. Дис. … д-ра мед. наук. 2020 [Mkrtchian L.S. Khimioluchevoe lechenie mestnorasprostranennogo raka sheiki matki i faktory prognoza. Dis. … d-ra med. nauk. 2020 (in Russian)].
- Прилепская В.Н., Байрамова Г.Р., Коган Е.А. и др. Новые возможности ранней диагностики и профилактики ВПЧ-ассоциированных поражений шейки матки. Мед. совет. 2015; 20: 72–7 [Prilepskaya V.N., Bairamova G.R., Kogan E.A., et al. Novye vozmozhnosti rannei diagnostiki i profilaktiki VPCh-assotsiirovannykh porazhenii sheiki matki. Med. sovet. 2015; 20: 72–7 (in Russian)].
- Van der Heijden, Esther et al. Follow-up strategies after treatment (large loop excision of the transformation zone (LLETZ)) for cervical intraepithelial neoplasia (CIN): Impact of human papillomavirus (HPV) test. Cochrane Database Sys Rev 2015; 1,1: CD010757. doi: 10.1002/14651858.CD010757.pub2
- Byun JM, Jeong DH, Kim YN, et al. Persistent HPV-16 infection leads to recurrence of high-grade cervical intraepithelial neoplasia. Medicine (Baltimore) 2018; 97 (51): e13606. doi: 10.1097/MD.0000000000013606
- Hoffman SR, Le T, Lockhart A, et al. Patterns of persistent HPV infection after treatment for cervical intraepithelial neoplasia (CIN): A systematic review. Int J Cancer 2017; 141 (1): 8–23. doi: 10.1002/ijc.30623
- Arbyn M, Redman CWE, Verdoodt F, et al. Incomplete excision of cervical precancer as a predictor of treatment failure: a systematic review and meta-analysis. Lancet Oncol 2017; 18 (12): 1665–79. doi: 10.1016/S1470-2045(17)30700-3
- Байрамова Г.Р., Баранов И.И., Ежова Л.С. и др. Плоскоклеточные интраэпителиальные поражения шейки матки: возможности ранней диагностики и тактики ведения пациенток. Доктор.Ру. 2019; 11 (166): 61–7 [Bairamova G.R., Baranov I.I., Ezhova L.S., et al. Ploskokletochnye intraepitelial’nye porazheniya sheiki matki: vozmozhnosti rannei diagnostiki i taktiki vedeniya patsientok. Doktor.ru. 2019; 11 (166): 61–7 (in Russian)]. doi: 10.31550/1727-2378-2019-166-11-61-67
- Bordignon V, Di Domenico EG, Trento E, et al. How Human Papillomavirus Replication and Immune Evasion Strategies Take Advantage of the Host DNA Damage Repair Machinery. Viruses 2017; 9: 390. doi: 10.3390/v9120390
- Мкртчян Л.С., Крикунова Л.И., Лисюткина Е.В. Патент на изобретение №2631411, 21.09.2017 «Способ лечебно-диагностического радиохирургического воздействия на шейке матки при подозрении на ее злокачественное поражение и выбор тактики лечения» [Mkrtchyan L.S., Krikunova L.I., Lisyutkina E.V. Patent na izobretenie №2631411, 21.09.2017 “Sposob lechebno-diagnosticheskogo radiokhirurgicheskogo vozdeistviya na sheike matki pri podozrenii na ee zlokachestvennoe porazhenie i vybor taktiki lecheniya” (in Russian)].